759. "Опаснейшая в развитии человечества возможность появилась для человека — благодаря тому, что он получает от интеллектуалистической цивилизации — потерять, по сути говоря, свое существо. Он идет на­встречу опасности также и после смерти — несмотря на то, что он распространяется, получает впечатление разрастания — потерять свое собственное существо, свое Я. ... И для этого существа, для новых и для будущих людей имеется одно спасительное средство: мы можем, когда мы здесь, в чувственном мире, хотим постичь реальность, которая мышление делает настолько сильным, что оно тогда представляет со­бой не просто бледный образ, но обладает внутренней жизненностью, мы можем в человеке такую, идущую изнутри реальность познать только в том чистом мышлении, которое я в моей "Философии свободы" опи­сал как лежащее в основе действий. В иных случаях во всем человеческом сознании мы имеем лишь явле­ние чувств. Если же мы свободно действуем из чистого мышления, которое я изложил в моей "Философии свободы", если мы, т.обр., импульсы наших действий имеем в чистом мышлении, то возникающей в иных случаях видимости мышления, интеллектуалистическому мышлению, мы даем реальность благодаря тому, что оно кладется в основу наших действий. И это есть единственная реальность, которую мы из внутреннего можем вплести в чувственную видимость и взять с собой за порог смерти.
     Итак, что, собственно, мы берем с собой в посмертное? — То, что мы между рождением и смертью пере­жили в действительной свободе".207 (10)